ну, вы же знаете - я ж нудное существо, пока всё по теме не выужу..
После похода на "Двенадцатую ночь" http://akostra.livejournal.com/741084.html и расстройств по поводу совершенно не понравившегося мне сэра Эндрю полна решимости пересмотреть вариант Совеременника. У нас ещё с Наташей небольшая битва склерозов состоялась. Она сказала, что там Фесте был Даль. А я вот версию помню, конечно, но кто был шутом - вот совсем не помню. Однако ж ежели б жто был любимейший Даль - я б точно не забыла. Но я опять же абсолютно уверена, что он был Эгьючиком - это просто голубая и абсолютно несбыточная мечта увидеть его в этой роли. ну, вряд ли он и шута играл, однако ж я не помнила, кто был шутом вот совсем. Посему промолчала. итак Фесте играл Авангард Леонтьев.
А что же Даль? Я всё фотки его по инету рою, и вот решила повторить поиск и нарвалась на прекраснейшую страничку, где и фотки есть (правда, всех их я уже видела) Но!!! Там ещё и прекрасное описание, как Олег Даль играл Эгьючика. И саое поразительное - там есть кусманчик видео!!!!!!! Как вот я не видела это7!!!!!! (и да - один сэр Эндрю о другом сэре Эндрю плюс третий (мимолётно) на аваторке)
Елизавета Даль
«Если ты моя жена, то поймешь!..»
Я знала Олега в разных состояниях. По собственному его выражению, ему нужно было иногда «окунуться в грязную лужу». Может быть, ему нужно было выпачкаться, чтобы потом все это сбросить и опять стать самим собой. Это и были так называемые срывы. Не знаю, болезнь ли это времени или профессии. Но почему-то так получается, что срываются и выходят из формы именно большие актеры. Я думаю, что дело, прежде всего, в нервной системе, которая поставлена в тяжёлые условия. Отсутствие работы, отсутствие выбора, вынужденность работы – все это приводило к срывам, к болезни, с которой он боролся, побеждал и бывал счастлив. Действительно, трудно и неуютно ему было в искусстве 70-тых годов. Почти все картины, в которых он снимался, несправедливо имели несчастливую судьбу. И так мало настоящих ролей в театре. Он ведь всю жизнь оставался истинно театральным актером. Но играть ему не давали. А то, что давали... Ведь было только несколько ролей, где он действительно блеснул.
Английский режиссер Питер Джеймс ставил в «Современнике» «Двенадцатую ночь» Шекспира. Он привык делать спектакли за сорок дней. Олег играл Эгьючика. У меня не хватит слов, чтобы рассказать, как он играл. В первой сцене он стоял рядом с сэром Тоби, спал и храпел на весь зал. Стоял под таким углом к полу, что было непонятно, как он не падал. На нем был костюм небесно-голубого цвета, изящные голубые сапоги, чудный белокурый парик. И вот это тончайшее сооружение, лишенное всякого веса, парило в воздухе, а зал содрогался от хохота. Шел так называемый спектакль «для пап и мам». Костюмы были сделаны наспех, как и все остальное. Олегу надо было взлететь на высокую декорацию, и у него сломался каблук. На секунду Даль победил своего нежного героя, неспособного отреагировать на ненадежность костюма, – он «выскочил» из Эгьючика, оторвал сломавшийся каблук и зашвырнул его в зал. И – мгновенно – обратно в роль. Позднее он успокоил мою маму, заверив ее, что знал точно – каблук ни в кого не попадет.
Играли спектакль приблизительно месяц. Замены у Олега не было. Во время спектакля «На дне» случилась беда. Жили мы тогда в Переделкино у Шкловских – я поджидала Олега у калитки. Он с трудом вышел из такси и, хромая, пошел рядом со мной. Я спросила, что случилось. Он ответил: «Сначала футбол». (По телевизору был матч, Олег футбол любил и относился к нему серьезно.) С трудом поднявшись по лестнице на второй этаж, он пристроился на диване. В перерыве матча он рассказал, что во время спектакля каким-то образом рант ботинка попал в щель сценического пола. Олег сделал резкий поворот. Весь корпус и нога до колена обернулись, а нога ниже колена осталась в неподвижности. Было ощущение, что по ноге хлынуло что-то горячее. Он доиграл сцену, сумев передать за кулисы о случившемся. Вызвали «скорую». Колено распухло невероятно. Но обезболивающий укол побоялись сделать – была опасность серьезно повредить ногу. Олег сказал, что доиграет спектакль, хотя врачи в это не верили. Он доиграл так, что после спектакля никто и не вспомнил, что его надо везти в больницу Склифосовского, а он удрал на дачу. Когда Олег показал ногу, мы пришли в ужас. Дело было поздним вечером, за городом, без телефона. Я забила тревогу, но Олег уговорил меня и всех, что можно подождать до утра. Он умел убедить в чем угодно. Утром с первого этажа, где жил писатель Алим Кешоков с телефоном, дозвонились до поликлиники Литфонда. Отправились туда. Там выяснилось, что у Олега повреждена коленная суставнвя сумка. Потом была операция в ЦИТО, на которой я присутствовала. Из колена выкачивали жидкость при помощи шприца. Во время всей операции Олег весело улыбался мне. Домой я привезла его загипсованного от бедра до ступни. На следующий день по его просьбе я поехала в театр: «Узнай, что там с «Двенадцатой ночью». На вечер был назначен спектакль.
Отвлекусь. Бывало так: высокая температура. В спектакле есть замена, но позвонили, попросили: сыграй, пожалуйста, ты же лучше всех. И возникала иллюзия, что он действительно нужен, и он готов был обманываться тем, что вроде бы незаменим. И ехал играть. Когда он меня спросил о «Двенадцатой ночи», я поняла: он думает о замене спектакля другим. О том, что наступает такой момент, когда актер действительно незаменим. Я приехала в «Современник», пошла к директору театра Л. Эрману. Он все искал и искал слова, чтобы рассказать мне про вчерашний спектакль, потрясший его, и был в отчаянии от того, что слова бессильны. А в «Двенадцатую ночь» за ночь был введен другой артист. Когда я рассказала об этом дома, воцарилось молчание. Нарушил его Виктор Борисович Шкловский: «Далик, милый, они должны теперь ползти сюда в Переделкино на животе и просить у тебя прощения. А иначе уходи, к чертовой матери, из театра».
Ушел он довольно скоро, избежав неинтересной для него роли Пети Трофимова из «Вишнёвого сада». Он сказал главному режиссеру. что играть эту роль не будет, ему ответили, что надо. Он сказал, что тогда он уйдет из театра. Ему сказали – уходи. Так он и ушел из театра, который многие годы боготворил.
http://www.liveinternet.ru/users/oleg_dal/post243464754
И кстати, на счет же Даля. Я ж книгу Митты читаю, так, оказывается, в "Экипаже" (1979 год) вместо Филатова должен был играть Даль, точнее, он начал сниматься, но из-за нервного срыва ему потребовался отдых (и никаких съёмок). Филатов поехал к нему лично, удостоверился, что "без обид" и только после этого согласился сниматься. Да, а в "Сказках странствий" был выбор Миронов или Филатов.